* * *
- На следующий день после пожара ГАКТ-сан в своих SNS объявил, что «Я приложу все усилия для ускорения его реставрации». Вскоре после этого Вы объявили о продаже товаров для «Реконструкции замка Сюри». Пожалуйста, поделитесь с нами своими мыслями об этом еще раз.
- Когда был пожар, я был за границей. Я получил сообщение «Горит всю ночь», но сначала не мог понять, о чем идет речь. Даже когда я увидел видео в новостях, то в первый момент подумал, что это CG или фэйк. Когда я осознал, что это реальность, я воскликнул: «Глупая шутка…» - и уже не мог стоять на месте, просто наблюдая.
Тогда я начал получать огромное количество писем от жителей Окинавы, людей, которые посещали замок Сюри или просто любили Окинаву; «Давайте двинемся вместе», «Если я могу хоть чем-то помочь, я хочу это сделать». Конечно, я хотел действовать, но не ожидал, что так много людей скажут: «Пожалуйста, сделайте что-нибудь. Я обычно просматриваю сообщения в Инстаграм, но в тот раз их было просто ошеломляющее количество. Вот почему уже на следующий день я объявил: «Я сделаю».
После я сказал ребятам в офисе: «Думаю, у меня есть, чем заняться», на что все ответили: «Если Вы говорите, что это то, что дОлжно, то другого выхода, кроме как сделать, нет».
Я сам сделал пожертвование, но это само по себе не играет роли. Я никого ни к чему не принуждаю, но считаю, что наша задача (задача знаменитостей) – призвать людей, готовых помочь, увеличить их количество, а вовсе не выделиться. Вот поэтому для меня важно создать место, где каждый желающий сможет внести свой вклад, а не просто заявить, что «Я сделал пожертвование» - и на этом закончить.
Национальный тур GACKT 20th ANNIVERSARY LIVE TOUR 2020 KHAOS」, посвященный 20-летию сольной карьеры, начнется в январе следующего года. Состоится 20 концертов в 8 городах, которые соберут порядка 60000 человек. Для получения подробной информации, в том числе о билетах, перейдите по ссылке gackt.com
Особенно в этот раз. Замок Сюри, который мне очень нравится, в таком плачевном состоянии – и я думал о том, что могу сделать как Учинанчу. Тогда я вспомнил последний раз, когда бывал в замке Сюри: это было во время съемок исторической драмы NHK BS «Буря» (трансляция 2011), мы снимали сцену, где я прогуливался вдоль стен замка. Меня допустили к главной святыне и другим областям, куда обычно не пускают посторонних – и это пробудило во мне какую-то глубокую эмоциональную связь с этим местом. Сейчас я хочу отдать долг Окинаве – хотя бы таким образом, хотя бы немного.
- Это заметно. Ваша личная жизнь всегда окутана завесой тайны, поэтому очень неожиданно услышать от Вас слово «Учинанчу»…
- Нет, те, кто считает, что я окутан тайнами, окружают меня, но на самом деле я очень открыт. Я не срываю ни того, что окинавец, ни свою личную жизнь.
Мои родители – Учинанчу, и я жил на Окинаве до 7 лет, но затем переехал вглубь страны (на главный остров). Когда мне было 16 лет, я ненадолго вернулся на Окинаву, но потом меня долго не было – и в следующий раз это случилось, когда мне было уже 26. Поэтому моя старшая сестра может говорить на учинанчу (окинавском диалекте), а я – только объясняться ломаными фразами.
- Иногда Вы добавляете «sa» в конце фраз. Разве это «sa» не происходит из учинанчу?
- Ахахаха (смеется). Видимо, перенял у сестры. Хотя всегда считал, что говорю на обычном японском (смеется).
Но даже если мой учинанчу ломаный, я горжусь тем, что окинавец. Теперь времена изменились,но по молодости я подвергался дискриминации в полной мере. Нет смысла копаться в этом, но и тогда негатив на меня не срабатывал: даже в то время я чувствовал – я никогда не проиграю. Когда за границей меня спрашивают откуда я (родом), я раз за разом осознавал, что я окинавец, и не должен делать ничего такого, чтобы опорочить свою нацию. Возможно, те, кто живет вдали от Окинавы, испытывают те же чувства.
Я давно смотрю на Окинаву со стороны – это очень интересная позиция: часть меня может относиться к этому спокойно, но есть другая часть – которая любит ее, возможно, даже больше тех, кто там живет. Когда я приезжаю в этот регион, меня спрашивают: «Что ты хочешь поесть?», и я часто отвечаю: «Окинавскую кухню».
Есть много вещей, которые можно понять, только глядя со стороны. Например, в Кин-чо в центральной части главного острова всегда царила уникальная атмосфера, свойственная только городам Окинавы. Но сейчас он слишком осовременен, превратился лишь в еще один город внутренней части страны.
Это всего лишь моя теория, но есть много городов и регионов в самой Японии, которые модернизированы. Вот только они будут выглядеть ультрасовременными на данный момент, а всего через 5-10 лет станет городом устаревшим или отсталым.
Если возможно, исконные, исторические места сохраняются, а не реконструируются. Есть нечто ценное в том, чтобы сохранить что-то из старых-добрых времен. Это то, что трогает сердца людей, многие приходят, чтобы увидеть такие места. И это становится туристической достопримечательностью, которая притягивает людей.
- Вы переехали в Малайзию 7 лет назад. Есть хорошие моменты и проблемы, которые можно увидеть, только если живешь за границей, верно?
- Да, это так. Честно говоря, в плане сохранения культуры и истории Япония подошла к точке невозврата. Даже Киото и Канадзава всё более и более модернизируются, хотя Киото должен был бы стать тем городом, где культуру нужно хранить особенно бережно.
В Европе исторические здания и городские пейзажи находятся под охраной строгих законов, так что нужно получать разрешение на разрушение любого здания. А разве Японии не нужно охранять здания и ландшафты, которые уникальны для этих городов? Если мы серьезно не задумаемся о сохранении культуры страны и превращении ее в туристический ресурс, мы потеряем что-то невероятно важное. Я ощущаю этот кризис очень остро.
- Сейчас товары для «Реконструкции замка Сюри» могут дать покупателям возможность задуматься об этом.
- Я не пытаюсь навязываться, потому что это только мое мнение. Я просто надеюсь, что это объединит чувства людей – и это важно. К сожалению, замок Сюри – символ Окинавы – и многое из хранящихся внутри реликвий сгорели, но теперь было бы хорошо, если бы люди как извне, так и жители префектуры были объединены идеей «Давайте восстановим замок Сюри общими усилиями». Безусловно, новый замок – лишь реконструкция, поэтому могут быть люди, которые скажут: «Это не настоящее». Вот только былое не вернуть, а новое, которое появится благодаря тому, что люди вложат в него свои мысли и чувства, будет иметь значение, во много раз превосходящее простое восстановление. Это на самом деле важно.
Вложите совсем немного себя, своих чувств, в это восстановление, не думая о том, что это чужая проблема. Вот такую поддержку я хочу.
- Произвело неизгладимое впечатление, когда на Международном кинофестивале на Окинаве в 2017 году Вы заявили «Я хочу помочь Окинаве». Сейчас 20-летие Вашей сольной деятельности, в январе следующего года начнется национальный тур. Был ли момент, когда Вы поменяли свой взгляд на жизнь за это время?
Момент, когда я начал переосмысливать себя, был в 2003 году, когда мне исполнилось 30 лет. Изначально я был очень болезненным, поэтому решил, что не доживу и до 30. До этого момента я спешил сделать так много, как смогу, хватался за всё – и боялся, что не успею. Я двинулся вперед один, когда мне было 26, и хотел оставить свой след. Во всяком случае, я был в унынии от самого себя и не мог задумываться о чем бы то ни было.
Однако, в тот момент, когда я переступил границу 30-летия, я будто бы обновился – ощущение приближающейся смерти исчезло. До того момента я работал так, будто мог умереть в любую секунду. После я решил, что буду проводить каждый день с улыбкой и без сожалений. Отсюда и начинается моя нынешняя жизнь. Жизнь, которой я живу с того момента, ради того, чтобы подарить что-то тем, кто будет после меня. Это мой долг. Именно тогда я стал способен что-то творить.
Но, честно говоря, это не из-за какой-то определенной причины или чего-то еще. Я просто действую. Люди в офисе говорят, что со мной бывает непросто (смеется).
- Вы также вызвались добровольцем, жертвовали и собирали средства после Великого восточно-японского землетрясения, не так ли?
- Если говорить о землетрясении, я подумал: «Я должен сделать это!» и незамедлительно связался с господином Кавасаки Майо, который обладает широкой сетью в индустрии развлечений, чтобы обсудить с ним возможности. Майо-сан нашел людей, мы собрали почти 100 тонн припасов со всей Японии и доставляли это пострадавшим в течение недели. В то время дороги были перекрыты, стоял аномальный холод , я использовал все свои связи, чтобы доставить припасы как можно скорее. Я также нашел бензиновоз в Кансае, чтобы перевозить бензин и керосин. Потом я добровольцем отправился в пострадавшие районы, создал фонд для восстановления, а затем собирал пожертвования на улицах по всей стране.
С 11 марта по 1 апреля работа кипела 24 часа в сутки, я почти не спал. Друзья со всей страны часто связывались со мной, было много сообщений из-за рубежа со словами поддержки и предложениями помощи. Я принимал людей из пострадавших районов в свой дом, тут же были и мои друзья, которые то приходили, то уходили.
После было сложнее. Я был готов, что на меня набросятся бизнесмены, выльет ушат грязи пресса, но всё оказалось гораздо хуже, чем я мог даже вообразить. Они критиковали то, как мы работаем, а в довершение всего обвинили меня в краже пожертвований… Это было ужасно. Но даже сквозь слезы я улыбался. Ведь они просто ошибаются в расстановке приоритетов, когда говорят такие вещи.
Участники моей группы спросили меня тогда: «Разве это не больно?» Но если хочешь подарить кому-то добро, нужно быть решительным, готовым к ответственности и всему, что произойдет потом. Например, когда ты за рулем и уступаешь дорогу тому, кто хочет сменить полосу движения. Если ничего не произойдет, это станет добрым поступком, но вот если этот человек внезапно затормозит, когда ты оказываешься сзади, и ты врезаешься в него. Этот человек выходит из машины и кричит: «Куда, чёрт тебя дери, прешь? Не видишь, куда едешь?» И если ты думаешь, что просто не должен был уступать ему дорогу, изначально не готов к последствиям ты.
Конечно, ты делаешь это не ради награды, но всегда есть вероятность, что тебе ответят враждебно или нападут с самыми неожиданными обвинениями. Если ты не готов принять это, не делай.
- То есть продажа товаров для «Реконструкции замка Сюри» имеет такой же смысл?
- Я делаю то, что должен сделать. Я не специалист в реконструкции, поэтому если я хоть немного могу помочь людям, которые непосредственно занимаются восстановлением замка, я возьму на себя эту роль.
В сети и зарубежных изданиях всё еще публикуют статьи о том, что я растрачивал пожертвования. Меня ругают за то, что я делаю, и вокруг меня постоянно вертятся негативные сплетни. Ну и пусть. Я всё равно ничего не могу с этим поделать (смеется).
- И наконец, если у Вас есть какие-то пожелания для Окинавы, поделитесь ими.
- Это скорее не для Окинавы, а для людей, которые живут на Окинаве: не забывайте свою гордость как Учинанчу. Воспользуйтесь этой возможностью подумать о том, что нужно защищать окинавцам.
Возможно, мне не следовало так говорить, потому что это затрагивает исторически острые проблемы, но в некотором смысле мы пришли к тому, что имеем, сохраняя различные исторически сложившиеся барьеры. Поэтому сейчас, в эту мирную эпоху, самое время подумать о мире. Оглянуться назад, понять исторические трудности и переломные моменты – и решить, что нужно сделать нам, окинавцам. Я так чувствую.
-
-
08.12.2019 в 17:48-
-
08.12.2019 в 17:51Конечно, тащи)
-
-
08.12.2019 в 18:03-
-
08.12.2019 в 19:17Я взяла к себе, в дневник и вк.
-
-
15.12.2019 в 12:50Aeryn_1, мрр!
-
-
15.12.2019 в 21:01Конечно, ты делаешь это не ради награды, но всегда есть вероятность, что тебе ответят враждебно или нападут с самыми неожиданными обвинениями. Если ты не готов принять это, не делай.
Всё думаю.... А он тут толкнул очень хорошую мыслю. Схожую с исконной русской мудростью "не делай добра, не получишь и зла". Серьёзно, сколько раз так в жизни бывает - всё сделал хорошо, помог, а людям всё не то, не так. Поэтому я склонна верить этим его словам и настраиваться именно так: делая добро, надевать каску и сидеть в окопе, ожидая, откуда что прилетит. : )